Армянофобия в Азербайджане. Борьба с ксенофобией.

         
Армянофобия в Азербайджане. Армения Азербайджан, Ксенофобия
| Содержание >>
| Приложения >>
| Скачать >>
| Обсудить >>

Приложение 5. Лиана-Лейла: «Не жалею, что осталась в Азербайджане» !

Автор: Самира Ахмедбейли[1]

Когда я получила задание написать о жизни армян, проживающих в Азербайджане, я сразу вспомнила о ней – единственной из наших соседей-армян, кто остался в Азербайджане. Но мы не виделись около 15 лет. И я начала расспрашивать всех общих знакомых, чтобы найти ее след. Так я оказалась на юге страны, в Лянкяране.

В дверях большого двухэтажного дома меня встретила приятная женщина средних лет в хиджабе. Откровенно говоря, в ней трудно было сразу узнать ту веселую, взбалмошную и немного безрассудную юную Лиану из моего детства…

С Лианой (теперь ее зовут Лейла) мы жили по соседству в поселке Хутор, в центре Баку. Наш поселок был заселен в основном армянами. Азербайджанских семей, как наша, было всего несколько.

Лейла искренне радуется, увидев меня, бывшую соседку, у своего порога, приглашает в дом. Внутри меня встречают младшая дочь Лейлы и ее пожилая свекровь. Как только сели за стол, девочка приносит чай. И первым делом Лейла расспрашивает о старом дворе, где она прожила более тридцати лет.

Лейла (тогда еще Лиана) была самой красивой девушкой нашего двора. Почти все мальчишки были в нее влюблены. А маленькие девчонки вроде меня восхищались ею и хотели походить на нее. Помню, в 1984 году она обручилась с соседским парнем Граером, которого все звали Раиком. И вроде были без памяти влюблены друг в друга. Но через год, за несколько дней до свадьбы, случилось нечто, ошеломившее весь двор: Лиана сбежала с другим…

«Тогда мои родители какое-то время не разговаривали со мной, – рассказывает 46-летняя Лейла. – Говорили, что я осрамила их перед соседями. Да и мне было стыдно показываться на глаза тете Нине, маме Раика. Я так и не смогла объясниться с Раиком. Дело в том, что мы выросли вместе, учились в одном классе и дружили с самых ранних лет. И когда он предложил мне пожениться, я сразу согласилась. Нам было по 19, а Раик был единственным парнем, с которым я так близко общалась. Я была слишком юна и неопытна, чтобы отличить дружбу от любви. А после помолвки я встретила Рашида, мы вместе учились в музыкальном училище. Он приехал в Баку из Лянкярана. И я в серьез влюбилась…».

Рашид тоже влюбился в красивую армянскую девушку. И ему было все равно, что та помолвлена с другим. Но против их союза выступили родители. Они не могли смириться с тем, что его избранница была не азербайджанкой, даже не мусульманкой, более того, являлась чужой невестой.

«Рашид не смог убедить своих родителей, а я даже заикнуться не посмела об этой ситуации в своей семье. Вот и решили просто сбежать и пожениться без благословления родителей», – вспоминает Лейла.

Молодые нашли свой путь из непростой ситуации: они расписались, сняли маленькую комнатку, закончили учебу. Рашид стал преподавать музыку в средней школе, параллельно работал в музыкальной школе учителем фортепиано. Через пару лет начался конфликт вокруг Нагорного Карабаха между армянами и азербайджанцами. И в 1988 году родители и все родственники Лианы покинули Азербайджан. Но Лиана решила остаться со своим мужем, так как к этому времени у них уже родились две дочки – Рена и Сабира.

«К тому времени мы с мужем успели уже помириться и с моими, и с его родителями. У нас все еще не было квартиры в Баку. Поэтому мои родители оставили свою квартиру в Хуторе нам, где мы жили до 1996 года».

После того как в конце 80-х армяне съехали из поселка Хутор, там заселились беженцы из Армении. И Лиане пришлось жить бок о бок с ними:
«Я тогда уже официально поменяла свое имя и стала Лейлой. Но вскоре новые соседи, азербайджанцы, изгнанные из Армении, узнали, что я армянка. Поначалу они косились на меня. Когда я проходила по улице, они бранились за моей спиной, да так, чтобы я слышала. Их тоже можно было понять. Они потеряли свой дом, кров, так же, как и армяне, которые вынуждены были покинуть город, в котором жили десятки лет. Я понимала их недоброе отношение ко мне. Но так продолжалось недолго. Время все лечит, я знаю это не понаслышке. Соседи все же приняли меня, и у нас были очень даже хорошие отношения»,– говорит Лейла.

Вторая дочь Лейлы, Сабира, до недавних пор все еще жила в поселке, где родилась и выросла ее мать. Дело в том, что в начале 90-х старший брат мужа Лейлы тоже купил дом в том же поселке. Он был давно женат, но детей у них не было. И Лейла с мужем отдали им вторую дочь.

«Нам было жаль моего шурина, они с женой так хотели иметь ребенка. Вот мы и отдали Сабиру, после которой у меня родились еще 2 дочери и сын. Но сколько бы у матери не было детей, каждый ребенок ей дорог по-своему. И я вскоре очень пожалела, что отдала ребенка. Но опекунство было оформлено официально, поэтому я не смогла вернуть ее назад. Постепенно наши отношения с шурином испортились. Десять лет назад он умер, и связь с моей девочкой совсем пропала. Жена шурина всегда была против наших с дочерью встреч. Полтора года назад Сабира вышла замуж, а нас даже не позвали на свадьбу. Недавно у моей девочки родился ребенок, а я не видела своего внука…», – сквозь слезы рассказывает Лейла.

В тяжелые девяностые годы муж Лейлы потерял работу, оказался в долгах. Чтобы расплатиться с ними, пришлось продать квартиру в Баку. Вернув долги, они переехали в Лянкяран, купили этот дом и начали заниматься хозяйством. Теперь они вместе с мужем занимаются хозяйством. Выращивают фрукты на продажу, держат скот и кур.

Лейла стала трижды бабушкой. Трое из ее четырех дочерей вышли замуж и у каждой по одному ребенку. Так и живут они, как все азербайджанские семьи из провинции.

Но в отличие от бывших соседей в Баку, в Лянкяране, кроме семьи мужа, никто не знает о том, что Лейла – армянка по национальности.

Население этого региона Азербайджана отличается своей религиозностью. Вот и я спрашиваю Лейлу, не попала ли она под влияние окружающих и потому стала носить хиджаб?

«Нет, я не тот человек, чтобы попасть под влияние. Я всю жизнь поступала по велению своего сердца. В девяностые наша семья, как многие семьи в Азербайджане, а также во всех постсоветских странах пережила очень тяжелый период. Именно тогда я почувствовала призыв к вере. Мне необходимо было во что-то верить, чтобы выжить. Сначала я стала читать Коран, переведенный на азербайджанский язык. Затем я начала совершать намаз, а спустя еще несколько лет решила носить хиджаб».

Лейла говорит, что она ни о чем не жалеет. Не жалеет, что предпочла Рашида своему жениху, не жалеет, что не уехала с родителями и осталась с мужем: «Когда родители только-только переехали в Армению, мы переписывались. А потом это стало невозможно. Я не знаю, живы они или уже нет. Конечно, все это очень тяжело. Но если бы у меня был второй шанс, я поступила бы так же, осталась бы со своим мужем. Войны всегда начинают политики, а жертвами становятся целые народы. Армяне и азербайджанцы столько лет жили бок о бок, были в добрых отношениях друг с другом. Но я верю в будущее и уверена, что придет время, когда наши народы снова будут дружить, будут жить в мире и согласии. Поверь мне, потеря детей на войне угнетает намного больше, чем потеря родителей».

Материал публикуется в рамках проекта «Беспристрастное освещение азербайджано-армянских отношений в электронных медиа» Фонда Партнерства Евразия и Министерства Иностранных Дел Великобритании. Содержание статьи не отражает позицию Фонда и/или Правительства Великобритании.

 

назад

 



[1] Лиана-Лейла: «Не жалею, что осталась в Азербайджане». Туран. 04.02.2011. [Электронный ресурс]
http://contact.az/docs/2011/Want%20to%20Say/101000027296ru.htm